|
19 июля 1998 г., в день Собора Радонежских святых, в Дивногорском Успенском мужском монастыре совершен первый постриг (Первый постриг с 1920-х годов, когда обитель была закрыта). Монастырь ожил. За многовековую свою историю обитель закрывалась и разрушалась не раз. То от врагов, а то и от властей, считавших монахов праздным сословием. Но что бы ни предпринимали люди, а место это для монастыря указала Сама Матерь Божия. Потому и восставала обитель из руин, становясь с каждым разом все краше.
Место здесь действительно просторное для души, располагающее к возвышенному настрою мыслей. Правда, сам монастырь, возвращенный Церкви в середине 90-х годов XX века, являл собой печальное зрелище. Невольно приходит в голову парадоксальная мысль. Когда "власть трудящихся" отбирала у "праздного сословия" монастырь, это было процветающее хозяйство, благоустроенное вплоть до водопровода и газового освещения. И вот каким оно вернулось. (В усадьбе обители сначала был дом отдыха, потом санаторий). Временные хозяева лишь растратили нажитое. Единственно, к чему приложили руки - разрушили храмы.
Бывшая столовая санатория... Самая обычная столовая: грязно-зеленые панели стен, четырехугольные колонны, беленый потолок, крашеные полы. А ведь здесь был храм (в честь Сицилийской иконы Божией Матери)... Вот откуда это чувство безысходности. Вот она, мерзость запустения... Это не грязь и развалины, это - место, откуда изгнан Бог. И совсем другое, светлое чувство в действующем уже храме, освященном в честь Успения Пресвятой Богородицы. Про Боголюбскую икону Богородицы, которая в прежние времена была в пещерах, говорят, что нашли ее совсем черной где-то на чердаке, а теперь, в стенах храма, она постепенно светлеет, проступают краски.
Только большой аналой с богатой резьбой под праздничной иконой кажется хорошо сохранившимся предметом былого убранства. Но это только кажется. На самом деле резьба принадлежит одному из послушников, который уже в монастыре научился этому мастерству от приезжего профессионала - резчика по дереву.
Разрушенная церковь, прежде стоявшая на месте перестроенной, имела три престола. Главный - также в честь Успения Пресвятой Богородицы, а два сопридельных - во имя святителей Николая, Мирликийского чудотворца, и Митрофана, епископа Воронежского.
Приехавшим в монастырь паломникам послушник рассказывает историю обители. О том, как привезли в эти места Сицилийскую икону Божией Матери, как икона была забыта и вновь обретена во время эпидемии холеры. О епископе Павле, подвизавшемся в этих местах, в затворе, в лесу, в полном одиночестве.
- Его случайно нашли казаки, и тогда из монастыря благочестивому подвижнику прислали келейника Василия. С ним епископ Павел и дожил до своей праведной кончины. Погребен он был в склепе под Митрофановским приделом Успенского храма.
- Когда при советской власти храм сносили, вскрыли склеп. У вошедших кровь застыла в жилах от ужаса: они увидели мирно лежащего старца: борода, одежда - все нетленно, в руках он держал крест. Более 250 лет пролежали мощи подвижника, свидетельствуя о святости Православной Церкви. Когда старожилов расспрашивали о подробностях, те вспомнили, что при вскрытии склепа запахло одеколоном... Так сельские жители восприняли благоухание, исходившее от нетленных мощей.
- Санаторное начальство приказало все уничтожить...
Как к своему кровному делу отнеслись к восстановлению обители работники музея. (В 1988 году на территории Дивногорья был организован музей-заповедник). Истинные историки, они заинтересованы в сохранении одного из ценнейших памятников старины в Воронежской области. В то время директор Дивногорского музея М.И.Лылова взяла на себя архивную и архитектурную помощь. Так, сохранившийся фрагмент оконной решетки не позволял воссоздать прежний рисунок. Марина Ивановна объездила архитекторов, собрала фотографии — только сделайте красивые решетки. Тоже и с другими деталями храмового здания. Из всех монастырских строений только здание трапезной вернули не в аварийном состоянии. Все как во многих сейчас монастырях: строительство, растущее хозяйство, паломники, интересующиеся в основном историей... Но это внешнее.
Разными путями пришли в обитель монахи и послушники. Одного через невзгоды и озарения жизнь привела в духовное училище и уже оттуда открылся этот подвижнический путь. Другого с детства манило Царство не от мира сего, и он с ранних лет был на клиросе. Третий в поисках смысла жизни повидал и испытал многое, сменил не одну специальность, побывал в разных уголках страны и, как говорят о нем, подобно Экклезиасту пришел к выводу, что «все суета сует и всяческая суета и томление духа». Теперь одна цель соединила их - спастись, а может быть и помочь спастись другим.
Чуть ни с первых дней возрождения монастыря едут сюда люди. Неприкаянные не только духовно, но и в бытовом смысле. Едут, чтобы помочь обители и получить от нее помощь: бывает, в работе, бывает, в жилье, а главное - в поиске самих себя. Кажется, инокам одно беспокойство: и здесь достает мир со своей суетой. Но нет. Ничто духовное не приходит извне. Послушание, смирение, молитва — вот стена, за которую ничто мирское не проникнет. "Инок, аще смиряет себя, на всяком месте покой обрящет".
Источник: www.vob.ru
|
|
